Весна 2018. Бог из машины - Страница 91

— Ну что, Робин, — тихо начал кардинал, — Тебе лучше отвечать на мои вопросы, причем без мата, поскольку Мария мало того что дама, так еще и несовершеннолетняя…

Вообще‑то, восемнадцать ей должно было исполниться всего через пару месяцев. Но на эту деталь он предпочел пока закрыть глаза.

— Неужели ты думаешь, что я сообщу хоть что‑то тебе? — поинтересовался плащ, — В конце концов, если я не буду делиться с тобой информацией, это существенно повысит шансы того, что ты услышишь о Её планах непосредственно от Неё самой.

— Думаю, сообщишь, — ответил Чезаре, — Ты уверен в своей неуязвимости, знаю, и в какой‑то степени эта уверенность оправдана: даже я смог только уничтожить носитель… Но и твоя защита не абсолютна. Ты знаешь, где ты находишься?

— Ну, просвети меня, падре, — хохотнул сигмафин.

— Это сигма — проектор, — невозмутимо пояснил шпион, — Вообще‑то эта штука предназначена, чтобы лечить раненых, но при правильном использовании её можно использовать также для пыток и убийств. На сигма — уровне, на который твоя неуязвимость не распространяется.

— Есть одна маленькая тонкость, падре, — фыркнул Робин, — Я не чувствую боли, а полностью уничтожить меня ты не сможешь, пока не найдёшь последнюю перчатку.

Это была неожиданная и неприятная новость. Чезаре не знал, знала ли об этом Рейко, но сейчас это было неважно. Главное было не терять уверенного вида и без потерь времени задействовать план Б. Благо, он уже видел слабое место Робина. Пятая ступень. Гордость.

— И много тебе толку с одной перчатки? Мы оба прекрасно знаем, что ты надеешься, что 'Она' не бросит тебя здесь. Оставляя вопрос о том, станет ли 'Она' беспокоиться ради неудачников, предполагаю, что ты захочешь выбраться отсюда в сравнительно целом виде, а не в качестве бесполезной груды рванья.

— Знаешь, а ведь достаточно, чтобы получилось хотя бы у одного из нас. Победа всех пяти была невозможна: Она уже справлялась у Принцессы. Принцесса сказала, что все пятеро победить не смогут. На что Она надеялась? Всё просто: если победит хотя бы один из нас, общество уже никогда не будет прежним. Уже сейчас вы стоите на грани гибели. Все шесть концепций Принцессы уже сбылись, и если сбудется седьмая, то мир погибнет уже сейчас.

'Шесть концепций Серафимы'. О них давно уже говорили по всему миру, во многих странах предпринимались усилия, чтобы не допустить их исполнения. Если все шесть концепций станут истиной, впору будет строить новые часы судного дня и с ужасом смотреть на минутную стрелку. Первая концепция, наличие оружия массового поражения, была давно. Вторая концепция: нарушение баланса сил, с учётом локального апокалипсиса пяти крупных городов, свершилась. Третья концепция: смерть части лидеров держав. Слишком расплывчато, чтобы с уверенностью сказать, достаточно ли лидеров держав погибло. Четвёртая концепция: несовершенство защиты от оружия массового поражения. С появлением сигмы, никто не знает, что мощней — силовые поля и ПРО или усовершенствованное ядерное и сигма — оружие. Пятая концепция: мировая паника. Именно ее, по — видимому, и создавала Джейд со своими сторонниками: каждый такой катаклизм — это новая вспышка паранойи в отношении сигмы и всего с нею связанного. Шестая концепция: денежный кризис. На самом деле, появление уже пяти концепций или даже четырёх, означало самозарождение остальных концепций.

— И на твоих мечтах придется поставить крест, — заметил Чезаре, — Жалкий неудачник, потерпевший поражение, а потом, когда кто‑то другой добился цели, оказавшийся беспомощным иждивенцем… Ты этого хочешь? 'Её' жалости или презрения?

Проболтался? Или толкает дезу? Будь допрашиваемый человеком, он сказал бы точно; однако у сигмафина не было лица как такового, а голос — не самое надежное средство определения…

— У меня ещё будет шанс отыграться, — 'отмахнулся' Робин, — Впереди сигма — кризис, и с этим вам уже ничего не поделать. Со своими новыми способностями я добьюсь много большего, а моя информация для Неё поистине бесценна.

- 'Информация'? — усмехнулся Чезаре, — Кого ты пытаешься обмануть? Меня или все же себя? Каждый день люди с сигмафинами умирают. Ты думаешь, никто не наткнется на то, на что ты наткнулся случайно?

— А ты разве сам не ответишь на этот вопрос? — усмехнулся Робин, — В чём разница между мной и теми сигмафинами, которые находятся в руках у умирающих вояк.

— В том, что ты ублюдок? — невинно поинтересовался кардинал, — Но не думаю, что ты в этом так уж уникален… В чем же?

Костюм фыркнул.

— Нет мозгов — считай, калека. Если не допедрил сам, хрена с два я тебе раскрою свою маленькую тайну.

— Вообще‑то, технически из нас двоих мозгов нет как раз‑таки у тебя, — заметил Чезаре, — И как раз ты пытаешься придумать 'тайны' из того, что удалось тебе случайно.

В последнее слово он вложил все презрение, на какое только был способен…

— Я смог это 'случайно' воспроизвести. И не раз, — хохотнул сигмафин, — Думаю, этого вполне достаточно.

— И что? — поинтересовался Чезаре, — Ты смог попросту воспроизвести последовательность действий, не разбираясь ни в сути, ни в технологии. Нашел, чем хвастаться!

— Люди же хвастались магией, хотя не понимали в чём суть? Какая разница, если это знание как вирус, как зараза распространится по миру, и будет уже неистребимо?

Сигмафин явно был собой горд.

— Принцесса всё равно будет моей.

Вот ты и подставился, дружочек. Неважно было, испытывал ли он любовь к сигма — прорицательнице, или же это была всего лишь жажда обладания. Тем более что Чезаре не слишком‑то отличал одно от другого. Главным было то, что это давало ему Ахиллесову пяту размером с Дионисову печень. И этим следовало воспользоваться.