Весна 2018. Бог из машины - Страница 21

— Любопытно, — у Чезаре уже начал вырисовываться план, читай авантюра, но посвящать в него Марию он определенно не собирался, — Скажи‑ка мне, а с чего ты начала следить за ним?

Он слегка улыбнулся, показывая, что ни в коем случае ни в чем не упрекает ее. Мария в ответ удивленно захлопала глазами:

— Ну, это же очевидно. Он что‑то задумал. Я должна была знать, что, — голос девушки постепенно становился всё громче: послушница теряла последние остатки самообладания…

— Они связались с G‑Tech, — продолжала Мария, постепенно повышая голос, — Они собираются насильно вытащить бога с его небесного трона. Это никакое не чудо! Это высокотехнологичная мистификация!

Её кулачки сжались от негодования, а на глазах начали наворачиваться слёзы. Она остановилась отдышаться только для того, чтобы высказать ещё что‑то.

— Это объясняет их уверенность, — невозмутимо сказал Чезаре, затем, посмотрев на нее, как будто бы только что заметил ее реакцию, добавил, — Для начала успокойся. Я понимаю, что лекции об осторожности и осмотрительности ты обычно пропускаешь мимо ушей, но сейчас все серьезно. Необдуманные действия не принесут пользы никому… А вред — запросто.

Девушка злобно протирала слезящиеся глаза рукавом.

— Эти черти… это они их выпустили… я слышала их ворчание.

Не справившись с эмоциями, девушка спрятала лицо в ладони и разрыдалась. Её ноги подкосились, и послушница рухнула на колени, словно её ударили обухом по голове.

— Не плачь, — негромко сказал Чезаре, подходя к ней и ласково гладя по голове… А заодно подумав, что Бог, видать, ненавидит его, раз второй раз за день требуется утешать плачущую девушку, — Тяжело разочаровываться в людях, я знаю, но это уж точно не повод плакать…

— Черти… — хныкала Мария, — Зачем им выпускать чертей?

Наставник начал было объяснять про образ врага и его использование для укрепления контроля над паствой… Но тут большие карие глаза послушницы удивленно распахнулись. Слёзы блестели только на щеках, но взгляд был абсолютно свободен от них. Она выглядела так, словно только что услышала нечто, что удивило её не менее сильно, чем предательство родной церкви. В следующую секунду окно разбилось в дребезги, и в него влетела тяжёлая чёрная шкатулка, с барельефом в виде играющих с грешными душами чертей. Чезаре заметил одну деталь, которую не заметил бы другой, менее подготовленный человек: шкатулка была обвязана ремнём, другой конце которого всё ещё уходил в окно. Заметил — и тут же метнулся к окну, чтобы увидеть, куда ведет другой конец.

— Нет! — крикнула девушка, — Назад!

Однако, было уже поздно. Чезаре уже оказался у окна, как раз в тот момент, когда сзади произошло нечто, напоминающее беззвучный взрыв. Это нечто ударило мужчину в спину, и тот понял, что его ноги открываются от земли, а сам он несётся, но уже вопреки своей воле, даже не столько к окну, сколько в окно.

В первый момент Чезаре чисто инстинктивно сгруппировался, но тут же понял, что зря: поскольку он летел не к окну, а в окно, выпасть было бы неприятно. Не смертельно, конечно, но неприятно.

Почти не задумываясь, он активировал почти все скрытые резервы, в последний момент удержавшись от 'форсажа', — не прошло и дня, как он пользовался им в последний раз, а для организма это не сказать чтобы очень полезно.

А вот оружие пришлось ко двору: клинок легко вошёл между кирпичами, в меру надёжно зафиксировав священнослужителя на стене. Леска, до поры скрывавшаяся где‑то в левом рукаве, залетела в помещение и всё‑таки за что‑то зацепилась. Дёрнув разок, мужчина так и не смог понять, это что‑то подвижно и надёжно или ненадёжно вовсе.

Зато шкатулка сделала загадочный финт ушами: она вылетела в окно, радостно устремившись куда‑то на невысокую крышу здания, где находился кабинет кардинала.

Чезаре казалось, что он взбирается обратно со скоростью пьяной вдрабадан полумёртвой улитки, но на практике не прошло и нескольких секунд, как он уже подтянулся до уровня окна и заглянул внутрь.

Леску метнул он, как оказалось, просто феерично, так как зацепилась она прямо за рог огромного, мускулистого, похожего на минотавра — бодибилдера, чёрта, который смотрел на кардинала как‑то очень недобро и явно неодобрительно, держа свой нос с золотистым кольцом в нём всего в десятке сантиметров от лица не вовремя заглянувшего в окошко Чезаре.

— Э… Привет, — обаятельно улыбнулся тот, — Vade, что ли, retro? Нет? Ну как хочешь.

С этими словами он вырвал меч из стены, одновременно втягивая леску обратно в руку. Минотавр мотнул головой, и Чезаре затянуло в помещение. Крупный чёрт, нижняя часть тела которого, словно у джина или мультяшного привидения, представляла собой лишь невнятное облачко, схватил мужчину поперёк тела и замахнулся было для удара, как раздался громкий крик Марии.

— Credo in Deum, урод!

Насколько мог судить кардинал, эти слова сопровождал размашистый удар крестом чёрту в районе поясницы, заставивший того сжаться и болезненно фыркнуть. По всему выходило, что данный кандидат на экзорцизм будет серьёзней предыдущего, а отсутствие паховой области намекало на то, что повторить предыдущий фокус со святым распятьем не получится.

— In nomine patris… et filii… et spiritus sancti…

Возвратным движением правой руки Чезаре полоснул мечом по лицу противника — чисто для проверки. Не особенно рассчитывая на успех, он одновременно другой рукой обмотал леску вокруг руки противника, привязывая себя к нему. Обернувшийся в сторону Марии чёрт не заметил этой малозначительной детали. В общем‑то, он даже не собирался оборачиваться в сторону Чезаре. Скорее наоборот: перехватив его поудобней, ближе к подмышкам, черт замахнулся, явно собираясь ударить священнослужителем по послушнице. Удар был отложен только потому, что девушка в самый неподходящий для чёрта момент перекатилась там, где у того должны были быть ноги.